Костя Граф. Знаковая история ростовского вора на перековке

Гитлеру было легче

Многие нынешние обличители пытаются доказать, что перевоспитание уголовников – нелепая выдумка большевиков. Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» утверждал: исправление уркаганов является изобретением советских идеологов. Выдумана теория перевоспитания якобы для того, чтобы, опираясь на блатных, унижать, эксплуатировать и уничтожать политических заключенных

Строительство Беломорканала. Источник: gubdaily.ru

Это, конечно, бред. Идеи исправления преступников имеют глубокие корни, основанные на христианском мировоззрении. Любой человек греховен по своей природе. За его душу идет постоянная борьба между дьяволом и богом. Божьи заповеди люди преступают по искушению сатаны. Мысль о невозможности исправить преступника, привести его к покаянию является признанием всесилия дьявола. Правда, на практике в отношении грабителей, воров, убийц предпочитали применять колесование, четвертование, костер, отсечение головы и прочие прелести средневековой системы правосудия. Однако уже в XVIII– XIX веках европейская цивилизация стремится перевоспитать преступников на религиозной основе. 

Охранник сопровождает колонну строителей. Источник: gubdaily.ru

В России такая организация – «Попечительное о тюрьмах общество» – возникла в 1819 году и ставила задачей наставление арестантов в правилах христианского благочестия и нравственности. В 1877 году принцип исправления преступников становится краеугольным камнем российской тюремной реформы. Правда, профессор Михаил Гернет в книге «История царской тюрьмы» пишет: «Создавалось совершенно нелепое положение: нравственное воздействие должно было оказываться на людей, сидевших в тюрьмах на шейных цепях, вделанных в тюремные стены, с кандалами, колодками и рогатками». 

Именно царское правительство проводило политику освоения новых земель при помощи рабского труда каторжан.

Так что большевики не были первооткрывателями ни в деле перевоспитания преступников, ни в использовании их как рабочего скота. «Заслуга» Сталина в том, что он сумел объединить исправительное и карательное начала дореволюционной тюремной системы. Блестящая мысль, будто каторжный труд способствует нравственному перерождению уголовника, – до этого старорежимные столпы тюрьмоведения не додумались.

Либеральные историки также настаивают на том, что сталинская репрессивная машина обрушивалась прежде всего на политических противников власти и на безвинных граждан. Блатные же использовались для подавления общей массы арестантов. 

Митинг заключенных-строителей Беломорканала. 1933 год. Источник: maxpark.com

Это не совсем так. Тоталитарное государство стремится к полному контролю над всеми сферами жизни общества. А организованная преступность, каковой является институт «воров в законе», – это теневая структура, которая заменяет для уголовников государственную власть и даже противостоит ей. В демократическом государстве борьба против такой структуры затруднена соблюдением правовых норм. Тоталитаризм же стремится устранить «очаг скрытой оппозиции» любыми средствами.

Правда, тоталитарная идеология Гитлера имела в этом смысле преимущество перед сталинской. Она строилась на принципе радикального национал-шовинизма. Сталинская система подавления личности построена на превосходстве пролетариата и крестьянства над «имущими» классами. Гитлер быстро и эффективно расправился с внутренней преступностью под знаменем борьбы за чистоту нации, объявив уголовников (а заодно проституток, бродяг, инвалидов и др.) отбросами и недочеловеками, уничтожив физически, загнав в концлагеря или выдавив из страны. Фашист Муссолини, отбросив «мелкие формальности», нанес мощный удар по сицилийской мафии, многие представители которой эмигрировали в США.

Большевики же изначально причислили уголовников к угнетенным массам, вынужденным преступать эксплуататорские законы. Отказаться от такой установки красные идеологи не могли. Преступность считалась пережитком прошлого; в СССР, по мысли революционных теоретиков, для ее существования не было социальной базы. Бывшие преступники должны были понять, что, когда «мир насилья» разрушен, нет смысла грабить, разбойничать и воровать. Классовая теория ограничила идеологов тоталитарного социализма в средствах борьбы с преступностью. 

Б. М. Кустодиев, Большевик. 1920. Источник: wikipedia.org

Нельзя было единым махом расстрелять или утопить весь «социальный мусор». Наоборот, «социально близкие» нуждались в поблажках. Так появляется идея перековки преступников трудом. Индустриализация требовала привлечения огромного числа заключенных, и уголовники не были исключением. Власть, загнав их в лагеря, продолжала игру в «социально близких». Отношение к ним было несколько иным, нежели к «вредителям» и «контрикам». Урки в первую очередь могли рассчитывать на доверие лагерной администрации. 

Но был ряд нюансов, которые мешали сближению воров и чекистов. «Воровской закон» запрещал блатным работать. Работа, в том числе и на руководящих должностях, считалась позорной. Нельзя было занимать также «хлебные» должности лагерной обслуги. Жить в местах лишения свободы полагалось исключительно за счет фраеров – грабить, облагать данью, заставлять вкалывать на блатных. 

Однако индустриализация внесла свои поправки. Органы ОГПУ становились теперь не только карателями, но и производственниками, на которых спускались гигантские планы. И эти планы приходилось выполнять любыми способами. В работу должны были включаться все арестанты, независимо от социального происхождения. Чекисты бросились сколачивать бригады не только из кулаков и буржуев, но и из ширмачей, скокарей, штопорил, майданников. Раз ты социально близкий, докажи ударным трудом. «Честные воры» отчаянно сопротивлялись. С отступников они спрашивали строго, вплоть до физической расправы. Но обстановка складывалась явно не в пользу блатных.

ВЧК-ОГПУ на страже революции. Источник: wikipedia.org

Нельзя в полной мере согласиться с выводами Солженицына о том, что урки занимались только тем, что «заряжали туфту» и нещадно эксплуатировали остальных зэков при попустительстве чекистов. Такая практика, конечно, существовала. И быть иначе не могло, потому что многочисленные инструкции требовали оказывать доверие уголовникам-рецидивистам и призывали использовать лучшие свойства блатных – романтику, азарт, самолюбие, – чтобы разжигать классовую ненависть к кулакам и контрреволюционерам. Однако прежде чем опереться на «блатной актив», лагерная администрация должна была четко указать уркаганам их место. Чекистам требовались жулики, принявшие правила игры в «перековку». Признай, что ты стал «новым человеком», и отношение к тебе будет особое. Пока же воровской мир упорствовал, чекисты гнули его и ломали.

На первых порах лагерная администрация поддерживала именно работяг. Так, 12 апреля 1930 года Генрих Ягода, в то время заместитель председателя ОГПУ, дает указание своим подчиненным Бокию, Шанину, Эйхмансу и прочим деятелям лагерной системы: «Заключенных перевести на поселковое положение до отбытия срока наказания. Надо сделать так: группе (1500 чел.) отборных заключенных в разных районах дать лес и предложить строить избы... Поселок от 200 до 300 дворов. В свободное время они (заключенные, особенно слабосильные) разводят огороды, свиней, косят траву, ловят рыбу, первое время живя на пайке, потом – за свой счет». 

Сталин в сопровождении сотрудника ГПУ. Источник: wikipedia.org

Поселенцами становились выходцы из рабочих и крестьян, осужденные за бытовые преступления.

А вот по отношению к «социально близким» чекисты, напротив, повели себя круто – создавали из блатарей так называемые РУРы (роты усиленного режима). Роты были изолированы от основной массы заключенных и состояли исключительно из уголовников. Штрафной паек, холодные шалаши и палатки. Хочешь – вкалывай, не хочешь – подыхай. Работаешь – из РУРа переведут в обычную бригаду. 

И урки не выдержали: пошли работать наравне с «мужиками». Воры, оказавшись в условиях, когда приходится выбирать между работой и «доходиловкой» (медленной смертью), выбирали работу и пахали так, что пар из ушей шел. 

«Герои стройки в пламени труда»

Впервые «перековка» блатарей трудом широко стала внедряться на строительстве Беломорканала (1931-1933). Сборник «Беломорско-Балтийский Канал имени Сталина» (1934) – книга заказная и пропагандистская, однако из нее можно почерпнуть немало интересного. Вот отрывок о слете «блатарей-ударников»:

«Высокий парень в бушлате подходит к столу:

- Мы – бурильщики Телекинских скал. Скалы у нас такие, что буры ломаются. Ничего – берем. Коллектив наш насквозь шпанский – ничего тверже сахара не грызли...

Губатого сменяет пожилой человек в потрепанном красноармейском шлеме: 

- Привет ударному слету от коллектива «Перерождение»! В нашем коллективе почти все – бывшие токаря по хлебу, слесаря по карману. Приехали в эту трущобу – панихиду запели: пропадем на камнях. Но потом взялись за ум. Дорог наделали. Бараков настроили. Трудновато приходится, но ведь мы никогда не работали...».

Строительство Беломорканала, 1933 год. Фото: Александр Родченко. Источник: fotokto.ru

Действительно, на Беломорканале существовало много бригад, состоявших исключительно из уголовников, и жуликам приходилось махать кайлом не меньше других. Вот только «перековывались» ли они? На этот счет есть большие сомнения. Появлялись они и среди участников «слета ударников», описанного в беломорской «библии». Для сравнения приведем рассказ об этом историческом форуме бывшего каналоармейца Ивана Солоневича: «Корзун… торжественно пожимает руки «лучшим из лучших» и представляет их публике: вот Иванов, бывший вор... создал образцовую бригаду... перевыполнил норму на... процентов, вовлек в перевоспитание столько-то своих товарищей... Публика аплодирует, в задних рядах весело посмеиваются… «Лучшие из лучших» горделиво кланяются публике, выходят на трибуну и повествуют о своей «перековке». Какой-то парень цыганистого вида говорит на великолепном одесском жаргоне, как он воровал, убивал, нюхал кокаин, червонцы подделывал и как он теперь, на великой стройке социалистического отечества, понял, что... ну, и так далее. Хорошо поет, собака, убедительно поет. Уж на что я стреляный воробей, а и у меня возникает сомнение: черт его знает, может быть, и в самом деле перековался». 

Празднование 14 годовщины Октября на Красной площади, Москва, 1931 год. Источник: stena.ee

Однако сомневался Солоневич не зря. На следующий день выяснились подробности, которые не вошли в фолиант о Беломорканале. Иван Лукьянович зашел в редакцию многотиражной газеты «Перековка» и застал там легкую панику:

«К редакторскому столу подошел какой-то из редакционных лоботрясов и спросил Смирнова (редактора «Перековки». – А. С.):

- Ну так что же мы с этими ударниками будем делать?

- Черт его знает... Придется все снять с номера и отложить.

- А в чем дело? – спросил я...

- Тут, понимаете, прямо хоть разорвись... Эти сволочные ударники, которых вчера в клубе чествовали, так они прямо со слета, ночью, разграбили торгсин...

- Ага, понимаю, словом – перековались?

- Абсолютно. Часть перепилась, так их поймали. А кое-кто захватил валюту и – смылись... Теперь же такое дело: у нас ихние исповеди набраны, статьи, портреты и все такое. Черт его знает – то ли пускать, то ли не пускать. А спросить некого...

Я посмотрел на «главного редактора» не без удивления...

- Не видно марксистского подхода. Ведь совершенно ясно, что все нужно пускать: и портреты, и статьи, и исповеди... Давайте рассуждать так: речи этих ударников по радио передавались? (Смирнов кивнул головой). О том, что эти люди перековались, знает, можно сказать, весь мир. О том, что они сегодня ночью проворовались, даже и в Медгоре знает только несколько человек. Для вселенной эти дяди должны остаться святыми, блудными сынами, вернувшимися в отчий дом трудящихся СССР. Если вы не пустите их портреты, вы сорвете целую политическую кампанию». 

Разумеется, кампания не была сорвана.

Титульный лист газеты «Перековка», 20 июля 1933 года. Источник: fotokto.ru

Вообще влияние тотальной пропаганды сталинского социализма было огромным. Изо дня в день – на собраниях, в газетах, по радио, в кино, в общественных местах – везде шла речь об индустриализации, грандиозных успехах строительства, торжестве социализма и скором достижении всеобщего благоденствия – надо только немножечко подналечь, из последних сил, через «не могу». 

В лагерях работали КВЧ (культурно-воспитательные части) и КВО (культурно-воспитательные отделы). Вот хотя бы КВО Ухтпечлага. Эта лагерная структура ведала школами спецпоселков, профтехникумом, соцсоревнованием и ударничеством среди лагерников, их культурным обслуживанием. В ведении КВО было 30 клубов, лагерный театр, 54 красных уголка, 11 радиоузлов, 1 500 радиоточек, 30 радиоприемников, 19 базовых библиотек, 62 библиотечки-передвижки (всего 36 117 книг), 74 музыкальных кружка. Выпускалось 270 стенных газет, распространялось 3 877 экземпляров периодических изданий. 10 сентября 1931 года вышел первый номер общелагерной газеты «Северный горняк», 6 октября 1933 – первый номер многотиражки «Вышка». На угольном Воркутинском отделении выходила многотиражка «Полярный шахтер», на судоверфи (Покча) – газета «На верфи», на Водном промысле – «На вахте», в пятом лаготделении – «Тракт», в центральной авторемонтной мастерской – «За рулем». Первая школа с четырьмя начальными классами (23 учащихся) была организована в Чибью летом 1932 года. Профтехникум имел буровое, теплотехническое и другие отделения.

Фрагмент газеты «Перековка». Источник: fotokto.ru

Громкие похвалы, значки ударников, выдвижение на руководящие зэковские должности, система зачетов рабочих дней – все это способствовало «искушению» жуликов. Не случайно в известной песне «На Молдованке музыка играет» одесский вор-карманник Колька-Ширмач, встретившись на Беломорканале с подругой Марусей, сообщает ей:

Ах, здравствуй, Маша, детка дорогая!
Привет Одессе, розовым садам! 
Скажи ворам, что Колька вырастает
Героем трассы в пламени труда!

И вот тут пора уже, наконец, вспомнить о ростовских ворах.

Ты была воровкою,
Я гулял бандитом

Но задержимся на минутку в Одессе. И вспомним еще одну знаменитую песню. Ее в фильме «Два бойца» (1943) исполнил Марк Бернес, игравший одессита Аркадия Дзюбина. Помните?

Шаланды, полные кефали, 
В Одессу Костя приводил,
И все биндюжники вставали, 
Когда в пивную он входил. 

Далее следует встреча Кости и Сони:

Рыбачка Соня как-то в мае,
Направив к берегу баркас,
Ему сказала: «Все вас знают,
А я ж так вижу в первый раз».



Нас, впрочем, интересует не песня сама по себе, а имена персонажей – Костя и Соня. Композитор Никита Богословский, написавший музыку к «Шаландам», вспоминал: 

«Я по рождению ленинградец, никогда не соприкасался творчески с одесским песенным фольклором и просто не знал, с чего начать. И тогда в газетах было помещено объявление с просьбой ко всем лицам, знающим одесские песни, явиться на киностудию. На следующий день привалила огромная толпа коренных одесситов, патриотов своих песен. Пришли люди очень разнообразные – от почтенных докторов до типов, вызывавших удивление по поводу того, что они еще на свободе. И все они два дня пели наперебой всевозможные типично одесские песни. А я потом, сплавив характерные обороты и интонации, написал «Шаланды», песню вполне самостоятельную, но принесшую мне впоследствии массу неприятностей».

Неприятности были связаны с тем, что песня, мгновенно ушедшая в народ, стала числиться по разряду «блатных», и к публичному исполнению со сцены ее не рекомендовали. Но не это главное. Куда интереснее вопрос, случайно ли Костя и Соня получили свои имена? Я могу ответить со свей определенностью – нет, не случайно. И имена эти связаны не столько с Одессой-мамой, сколько с Ростовом-папой.

Мне могут возразить: это ты, брат, загнул! Уж Соня точно имеет прямое отношение к Одессе. Вспомни: «Сегодня Сонечка справляет аманины», «Ой, лимончики, вы мои лимончики, Вы растете у Сони на балкончике»… Соглашусь – таки да, если бы речь шла лишь о Соне, аргумент можно считать железобетонным. Но вот Соня в паре с Костей – совсем иной ракурс.

Рыбачка Соня и Костя, скульптурная группа-фонтан установлена в холле одесского торгового комплекса «Новый Привоз». Источник: odessa.dobroedelo.com.ua

И тут мы возвращаемся к теме «перековки» блатарей в честных советских граждан. Напомню, что в 1934 году известный драматург-ростовчанин Николай Погодин создает комедию «Аристократы», посвященную «перековке» профессиональных уголовников на Беломорканале. Премьера «Аристократов» состоялась 30 декабря 1934 года в Московском Реалистическом театре, режиссером был руководитель театра Николай Охлопков. Поначалу комедия встречает недоброжелательное отношение со стороны официальной власти. Печально знаменитый Андрей Януарьевич Вышинский, тогда прокурор РСФСР, упрекнул театр в романтизации преступного мира и усомнился в воспитательном значении пьесы. Однако в поддержку Погодина высказался официальный орган партии газета «Правда», и все «устаканилось».

«Аристократы» с триумфом шествуют по театральным сценам Республики Советов. Эстафету Реалистического театра 24 мая 1935 года подхватывает Вахтанговский театр. На спектакле присутствует Елена Сергеевна Булгакова, жена автора «Мастера и Маргариты», которая в дневнике охарактеризовала комедию как «гимн ГПУ».

Елена Сергеевна и Михаил Афанасьевич Булгаковы. Источник: kakao.im 

Параллельно с «Аристократами» Погодин работает в 1934 году над сценарием фильма «Заключенные». Театральный спектакль вышел раньше, хотя съемки фильма тоже начались в 1934 году. Съемки проходили непосредственно на Беломорканале, в них наряду с актерами участвовали реальные заключенные. Приказом по Беломорско-Балтийскому Комбинату НКВД от 23 января 1935 года начальник управления Беломорско-Балтийского лагеря НКВД Дмитрий Успенский приказал выдать денежные премии в сумме от 15 до 75 рублей 21 заключенному и еще 11 заключенным объявить благодарности. 

Погодинские «Аристократы» и особенно «Заключенные» произвели на публику довольно сильное впечатление, и не только в Советской России. Вот что пишет немецкий литературовед Иоахим Клейн: 

«Комедия Погодина имела успех также у зарубежной аудитории. На международных театральных фестивалях 1935, 1936 и 1937 годов, проходивших в Москве, она вызывала аплодисменты иностранных зрителей. Известны переводы пьесы на английский и итальянский языки; упоминаются переводы на китайский, чешский и норвежский. Пьеса шла в Париже, Лондоне и Осло. После войны она появляется также на немецком языке…

Особенно красочно изображение уголовного мира. Именно ему пьеса обязана большой частью своей занимательности. Публика может вволю повеселиться над экзотическим блатным языком персонажей, поразиться виртуозностью карманного мошенничества, почувствовать озноб от жестокости. На сцене учат мастерству смертельного удара; истекая кровью, главный герой увечит себя. Когда «начальник» спрашивает уголовницу Соню, убивала ли она, звучит ее «открытый и ясный» ответ: «Конечно, да». Писатель не скупится и на эротические мотивы: за картежным столом уголовники ставят на карту женщину; позже Косте-капитану удается под покровом ночи пробраться в женский барак. При всем том пьеса в высшей степени сентиментальна; можно было бы назвать ее социалистической мелодрамой. В пьесе проливается много слез – таким образом в закоснелых врагах советского общества выявляется здоровое ядро… Заключительная сцена особенно чувствительна. Убийца Соня борется с обуревающими ее чувствами и не может говорить. Костя-капитан прерывает свою речь, чтоб утереть слезы. Преступник Алеша читает собственные стихи».



(Замечу, что в фильме, в отличие от пьесы, финал менее слезоточив).

Внимательный читатель уже понял, куда я клоню. Да, именно в «Аристократах» и «Заключенных» впервые появляется сладкая парочка – уголовник Костя Дорохов по кличке Капитан (Михаил Астангов) и бандитка Соня (Вера Янукова). Кстати, линия Кости и Сони обозначена в «Песне Победы», которая была написана на стихи поэта Сергея Алымова, тоже отбывавшего срок на Беломорканале, но в фильм не вошла:

На далеком севере,
Под полярным кругом
На снегах немереных
Я нашел подругу.

Ты была воровкою,
Я гулял бандитом, – 
Мы не этим, милая,
Нынче знамениты…

Следует отметить, что менее всего Николаю Погодину удались как раз сцены «перевоспитания» Кости и Соньки. Они искусственны, плакатны до пошлости, нелепы и лишены сюжетной логики. Зато «уркаганские» эпизоды нередко выписаны мастерски. Сказался опыт драматурга, приобретенный в Ростове: здесь Николай Федорович с 1920 года работал репортером в газете «Трудовая жизнь» и корреспондентом московской «Правды». Репортерство помогло Погодину неплохо узнать мир уголовников и прочих маргиналов. Он вспоминал об этом времени: «Звонок в редакцию: «Немедленно спецкора». Бегу! Дисциплина! Мне выдают в Донпродкоме карабин: «Стрелять умеешь?» и пачку папирос в виде премии за активность. А через час по глухим донским дорогам на автомобиле ночью мчимся куда-то далеко, на совсем одичавший, злобный казачий хутор».

Художники сталинской эпохи. Источник: rospisatel.ru

Неудивительно, что и главного своего героя драматург награждает соответствующей «родословной». О Косте-капитане, когда он заходит в барак, отзываются уважительно: «Костя-капитан… Ростовскай!». Интересно, что ростовчанином Костя стал только в фильме, в пьесе этого указания нет. Но что вылетело, то вылетело. 

Повторяю: наиболее удались Погодину именно образы отрицательных героев, причем заметно явное любование автора уголовными персонажами. Даже критик Иосиф Юзовский в советской «Литературной энциклопедии» писал: «В пьесе «Аристократы» автор показывает бандитов, убийц, вредителей – людей умных, способных, энергичных, талантливых, но действующих в ложном направлении». При этом литературовед неодобрительно замечал: «В юморе П. часто нет меры. Снисходительная усмешка подчас проявляется там, где следовало бы ожидать серьезного осуждения. Порой образ у  Погодина теряет ту серьезность и глубину, с которой он задуман автором».

Однако на самом деле именно блатная экзотика и манера речи уркаганов – явная удача драматурга. При этом в пьесе и фильме практически нет уголовного жаргона, но есть блатной юморок.

Например, в сцене, когда в барак входит «большой начальник» (чекист), а Сонька демонстративно лежит, закинув ногу на ногу.

Начальник – Соне: – Я про тебя слыхал. Ты еще совсем молодая.
Соня: – Смотря для чего.
Начальник: – Для того, чтобы жить. 
Соня: – С кем?

Или восклицание Кости, узнавшего, что Сонька дала честное слово не пить водку: «На моих глазах погибают лучшие люди! Уничтожается соль земли!».

Москва во время празднования Октябрьской революции, 1933. Источник:  stena.ee
 

Источник: voenved.livejournal.com
 

Кадры из фильма "Заключенные"
 

Кадры из фильма "Заключенные"
 

Отто Шмит дает интервью журналистам. Москва,1933 год. Источник: stena.ee
 

Лев Шейнин. Источник: ekogradmoscow.ru
 

Кадры из фильма "Заключенные"
 

Парад на Красной площади, 1933 год. Источник: stena.ee